Конюшенная школа

Первый государственный конный завод – Хорошевский, был основан еще в конце XV века[1]. Так что можно утверждать, что конное дело зародилось здесь очень давно.

Новая и более известная история Конного завода и Конюшенной школы в Хорошеве началась в 1735 году.

К этому времени село уже принадлежало Дворцовой Конюшенной канцелярии, принявшей на себя в 1731 году функции упраздненного ранее Конюшенного приказа.

Под управлением данного приказа, возникшего в начале XVI века, находились государевы конные заводы и конюшни, а также «обширные волости, определенные для содержания сих заводов»[2]. Начальствовал над Конюшенным приказом «один из довереннейших монарху бояр, боярин конюший»[3]. При благоверном царе Федоре Ивановиче, как мы помним, конюшим был царский шурин Борис Годунов.

Так через века отозвалась в судьбе села должность одного из его великих владельцев.

В 1730-х годах государственное конное дело в России вступило в пору своего расцвета. Было основано около 30 новых заводов, на обустройство которых государство щедро выделяло деньги. Устроение заводов было получено известному российскому государственному деятелю и дипломату Артемию Петровичу Волынскому (1689-1740), человеку высоких дарований и трагической судьбы.

Среди новых заводов числится и Хорошевский.

Для содержания лошадей привозных европейских пород – датских, английских и других – предстояло перестроить старые хорошевские конюшни.

Сначала для содержания породистых лошадей попытались приспособить старые холодные, немощеные конюшни без потолков. Однако требовались новые, более удобные и комфортные помещения. Поэтому одновременно началось строительство нового конюшенного комплекса чуть подальше, за ручьем y границы нынешнего Серебряного Бора. Для подготовки места под строительство в 1737-1739 годах здесь вырубили более трех тысяч деревьев – почти целую рощу.

Из донесений в Конюшенную канцелярию следует, что в 1734 году за конюшенным двором планировалось выкопать пруд, для чего следовало «ту лощину, где водомоины, выровнять и дерн во всю лощину вынуть и тот дерн класть в стопы подле старой плотины а к работе определить кандуктора Хадыченкова»[4].

В августе речь уже шла о заготовке леса на перестройку Хорошевского конюшенного двора. «А исполнено ль то по моему ордеру известия я и по се время не имею и буде паче чаяния того лесу еще не изготовлено то немедленно изволте изготовить без всякого отлагательства и о том ко мне рапортовать», — беспокоится автор документа месяц спустя[5].

Новые строения завода возводились долго: в 1760-90-е годы. Кроме школы комплекс включал в себя конюшни, казармы, фуражный двор, сараи, амбары, смотрительский дом, заводское управление и кузницу.

 Возникшая одновременно с заводом Конюшенная школа была основана по указу императрицы Анны Иоанновны (1693-1740) от 31 марта 1735 года.

 Указом ее величества повелевалось набрать изо всех конюшенных волостей 50 грамотных детей церковных и земских дьячков, пономарей и подьячих от 12 до 15 лет, взять их в Москву и отдать для обучения в школу латинского языка, «дабы оные могли знать на Латинском языке имена трав, и прочих медикаментов, принадлежащих для пользования лошадей»[6]. По окончании школы выпускников следовало «раздать для обучения иноземцам коновалам». Во время обучения учащимся полагалось жалование – 6 рублей в год, «кормовых денег по три копейки на день», сермяжный мундир и обувь. 

 Однако исполнять царские указы уполномоченные на то не торопились. Учеников-то набрали, но учить их было негде.

 87 учеников, констатирует автор следующего документа, «и поныне в Москву не взяты и в школу не отданы, a живут праздно без науки».

 Требовалось учеников «собрать всех в Москву», и между тем «отыскать в Москве искусных достойных мастеров», которые могли бы тех учеников по-русски писать «хорошим мастерским письмом», чтобы потом они могли работать в Конюшенной канцелярии копиистами – т.е. писцами, переписчиками, работниками канцелярии. В школу также нужны были преподаватели арифметики и геометрии, т.е. некоторых учеников в дальнейшем предполагалось отдать «для обучения архитектуры»[7].

 Когда ученики будут собраны, надлежало «определить к ним надзирателя за камисара из задворных конюхов, чтоб жить тут» и «несколко баб — немолодых из вдов для варения оным школникам пищи и для мытья на них платья и тем бабам давать хлеб, чтоб могли пропитание иметь за труды свои»[8].

 О фактическом размещении подростков и их наставников автор документа писал следующее: «Тех учеников обучать для лутчаго смотрения в близости Москвы в селе Хорошеве и для того надлежит в том селе зделать школы для учеников шесть светлиц да две светлицы где жить мастерам и одну поварню»[9].

 Для строительства следовало «купить на Москве реке в плесе потребное число лесу и, купив, согнать к тому селу и выгрузить на берег»[10], а также составить план имеющихся строений – «имеющемуся в селе Хорошеве дворцу и церкви, и которая есть против дворца площад»[11].

 В марте необходимый план был составлен, но настолько небрежно, что его пришлось переделать, а составителей геодезистов оштрафовать «вычетом за месяц жалования»[12].

 В новом плане следовало «назначить Хорошевской конюшенной двор co всем строением c мерою, и при том и поле то на плане назначить на котором конюшенной двор, також и позади остожье и лощину до самой сосновой рощи понеже без того невозможно узнать на которое место оной конюшенной двор переносить надлежит»[13].

 Работа над планом поручалась «геодезисту Ежевскому за присмотром прапорщика Сипягина»[14].

 Под таким строгим контролем дело продвигалось, очевидно, достаточно быстро, и школа успешно приняла первых учеников.

 Параллельно началась стройка нового Конного завода, который в ту пору уже стал центром хозяйственной жизни Хорошева.

 Завод был достроен только к концу XVIII века. Затем школу перенесут на его территорию. Но до этого остается еще полвека.

 Пока же, в следующие пять лет после открытия школа обрела довольно высокий статус, о котором нам сообщает «Экстракт из присланных в Кабинет от Конюшенной Канцелярии о разных той канцелярии делах пунктов и какие на те пункты, по разсуждению Тайного Советника и Московского Губернатора и Кавалера Князя Юсупова и Обер-Шталмейстера Князя Куракина подписаны мнения»[15].

 В 1741 году в Конюшенной канцелярии среди прочего обсуждался вопрос: обучать ли и впредь 86 детей конюшенных служителей, которые в то время уже учились грамоте и письму в Конюшенных волостях и получали за это жалование, и на какие средства вести это обучение.

 К тому моменту Артемий Петрович Волынский уже был казнен, в документах он упомянут как «бывший Артемий Волынский от Конюшенной канцелярии».

 Князь Борис Григорьевич Юсупов (1695 — 1759)  счел, что обучение необходимо продолжать, а если в Конюшенных волостях не сыщется «достаточных мастеров», которые могли бы заниматься с учениками, то последних «надлежит брать в Хорошевскую школу».

 

«Из оных учеников словесному уже обучилось 56 человек, — отмечает московский губернатор. По его мысли, карьера этих юношей могла бы складываться следующим образом: «Ежели оные ученики обучатся, то в них будет не без пользы, ибо они по науке будут определены в конюхи, а из конюхов могут происходить в нарядчики, а потом в задворные и стремянные конюхи и в прочее конюшенные чины, а безграмотным людям в оных чинах быть невозможно»[16].

 Князь Александр Борисович Куракин (1697—1749) соглашался с Князем Юсуповым, предлагая на место выучившихся в Хорошеве принимать новых учеников: «Понеже ныне в бытность мою в Подмосковном селе Хорошеве, в котором обучаются в школе конюшенных служителей дети 82 человека грамоте, писать, Арифметике, Геометрии, Планометрии, и некоторой части Архитектурии, из оных уже несколько человек обучались, которых надлежит по их достоинствам производить в конюшенную службу кто в какой чин по усмотрению будет способен и на их места в тое Хорошевскую школу брать из конюшенных волостей из учеников таких, которые будут обучены грамот и обучать их в той школе писать, а потом Арифметике, Геометрии, Планометрии, и когда совершенно обучатся, тех о произвождении в другие чины поступать против вышеписаннаго ж»[17].

 Курс обучения длился 8-9 лет. Большая часть выпускников школы оставалась работать здесь же, на Хорошевском конном заводе. Другие принимали в архитектурные и геодезические «команды» Москвы, иные даже отправлялись в Петербург, где продолжали обучение.

 Попробуем взглянуть на Хорошево глазами подростка, приехавшего сюда в 1740-50-е годы.

 В середине XVIII века новый дворец все еще был готов к приему царствующих особ и содержался в должном порядке.

 Село сохраняло заложенную в древности планировочную основу. Ее центром был дворцовый комплекс со старым и новым дворцами и возвышавшимся над ними Троицким храмом, видным издали слева от дороги по пути из Москвы.

 Справа, вдоль северной стороны дороги начинался длинный ряд дворов Крестьянской слободы; ее конец замыкали шталмейстерский дом и находившееся за ним каре старого Конного завода. Слева, почти сразу за новым дворцом, располагались по два ряда дворы Конюховой слободы, между которыми шла улица –ответвление Звенигородской дороги.

 Новый Конный завод еще не достроен, а старый дворец в Хорошеве еще не сгорел. Жизнь идет своим чередом. XVIII век готовится перевалить за свою середину.